Письмо с фронта учителя Туголесской школы Шапурова Ивана Петровича своей матери Шапуровой Ефимии Васильевне.

          Шапуров Иван Петрович 1914 года рождения – работал учителем Туголесской школы. 19 августа 1941 года был призван Кривандинским райвоенкоматом, сержант 308 стрелкового полка 98 стрелковой дивизии. Погиб в бою 28 января 1944 года. Похоронен в д. Пиллово Кингисеппского района Ленинградской области.

Мать
(Моей матери - Шапуровой Ефимии Васильевне посвящается)

Пусть нет тебя со мной, но до последней дрожи
В коловороте дыма и огня всего приятней и всего дороже
Твой образ есть, как песня, у меня,
Нет! Это больше, - не привычка воспоминаний сладковатый хмель…
Я был везде: у черта на куличках, от Родины за тридевять земель.
Я мерз в снегу и шел опять в дорогу. Дымилась даль прифронтовых дорог,
Я падал, поднимался. Снова ногу подсчитывал походный котелок,
Я шел вперед сквозь мины и завалы, через траншеи, надолбы, кусты,
Борщом и кашей бредили привалы, и вспыхивали сдержанно костры.
И в перерыве, в передышке боя, я в тишине беседовал с тобою,
Я об одном тогда тебя просил: чтоб научила ты меня, не мучась,
Сквозь все дороги, через все пути солдатскую положенную участь
На перетертых лямках пронести.
А осень рядом шлепала вприпрыжку и обдавала ветром и дождем,-
Я падал, поднимался. Я был русской все испытавшей женщиной рожден.
Вода стекала по железной каске, шумела над усталой головой…
Ты возникала рядом, словно в сказке, и молча проходила предо мной.
Был зной, и лето, и земля дрожала, весь мир насквозь пронизывала дрожь.
Я вспомнил как ты, наклоняясь, жала высокую наливистую рожь.
Какая человеческая сила была в тебе, когда ты с полосы
На «Мальчике» своем на ток свозила деминские спелые овсы.
Потом был запах хлеба и овина, душистым сеном набит был сеновал.
Чего желать? Я сам теперь мужчина, я вырос, огрубел и возмужал.
Мозолистые крепкие ладони ременные сжимают повода.
Хрипят и бьются бешенные кони, и колется стеклянная вода.
За то, что мне всего милей навеки единственная Родина моя,
Где в половодье набухают реки, болота превращаются в моря
Где частокол окутан повеликой, встает перед глазами, как живой,
Где влажный воздух пахнет земляникой и скошенной просушенной травой.
Где на тропе полузабытой, узкой, мать – мачеха обрызгана дождем,
Хотя бы потому, что был русской все испытавшей женщиной рожден.
Я вновь готов! Опять иду в дорогу, и кровь врага сочится из-под ног.
Подсчитывает, не сбиваясь, ногу, походный неизменный котелок.
Дымятся кухни и чадят привалы, и вспыхивают сдержанно костры…
На воздух поднимаются завалы, прожектора булатные остры.
Упругий град стучит по ржавой каске,
И ты опять проходишь, словно в сказке,
И ты опять встаешь передо мной.
И никогда я не забуду твое имя,
Мне долго жить и долго воевать.
Но, видишь, жду. Благослови Ефимия
Васильевна, моя родная МАТЬ.

( Мама, сохрани это, как память войны и известие о жизни и добром здравии твоего верного сына Ивана…)